О противоречивых тенденциях в развитии цифровой техники и программного обеспечения
Богдан П. А., г. Киев.
Из материалов конференции «Глушковские чтения» 2019 года.
Сегодня очевидным является противоречие между тенденцией к увеличению гибкости и универсализации цифровой техники и стремлением ее производителей к увеличению прибыли, а, соответственно, заинтересованности их в том, чтобы потребитель покупал как можно больше их продукции. В результате, производитель стремится всячески ограничивать полный доступ к технологии, скрывая исходный код, техпроцесс и т. д. Сейчас даже на самых дешевых китайских подделках мелкой электроники затерта маркировка микросхем, чтобы нельзя было ее повторить, переделать или отремонтировать, не говоря уже о серьезных технологиях. Конечно, тут можно сказать, что таким образом производитель защищает свою собственность от кражи, но нас тут интересуют объективные тенденции, а не частности. Например, производитель графических карт (GPU) продает свое оборудование, но потребитель может использовать его только ограниченным способом, потому что производитель этих карт заключил некую договоренность с производителем игр и производителем операционных систем, и они вместе придерживаются некой маркетинговой политики, которая приводит к монополии на рынке и к тому, что постоянно формируется новая потребность в программном и аппаратном обеспечении. Например, код драйвера к графическому адаптеру закрыт, потребитель приобрел его, но может использовать с большими ограничениями, так как он ему не принадлежит, совместим только с определенной системой. Со временем происходит обновление ПО, которое искусственно замедляет работу графической карты программными средствами, поддержка в новых системах прекращается, что заставляет пользователя приобретать новое оборудование, когда старое еще вполне работоспособно, но не может выполнять свои функции, так как нет необходимой программной части.
В таких случаях производителю невыгодно открывать свое ПО, это означает потерю прибыли, так как расширит возможности применения такого оборудования. То же самое, например, с прошивкой для фотоаппаратов. Фотоаппарат потенциально может снимать, например, видео, но даже если аппаратно такая возможность есть, то производитель специально ограничил ее, по той причине, что более дорогую модель не станут в таком случае покупать, а выпускать каждый фотоаппарат по другой схеме было бы слишком неудобно и дорого. Поэтому получается так, что производитель объективно тоже стремится к универсальности, гибкости, поскольку для него это означает прибыль, но при этом ему становится выгоднее предоставлять услугу, а не отчуждать сам продукт как технологию. Поэтому программное обеспечение (скажем, искусственный интеллект) сковано правами собственности и договором на его применение. Потребитель, пользователь приобретает определенный комплект функций в определенных условиях, но не становится собственником самого искусственного интеллекта, а только приобретает право использовать его ограниченные способности, заложенные производителем так, чтобы тем или иным способом выносить из этого как можно больше коммерческой выгоды. Например, самому изменяя функциональные возможности этого продукта для сбора персональных данных о пользователе, или, наоборот, взымая плату за любое изменение, необходимое пользователю и т.д. Пользователь же стремится получить полный контроль над технологией, изменять ее под свои нужды как ему необходимо: адаптировать, переносить, дублировать, ограничивать и т.д.
Зачастую владелец софта стремится продать его, как бы не продавая, то есть продать, не открывая код. Так поступил, например, microsoft, продавая каждую копию тому, кто захочет, но все права оставлял за собой, в том числе и право продавать снова и снова, чем очень помог удешевить для нас всех рынок персональных компьютеров, так как создал конкуренцию. Не будь microsoft, а один только Mac, и мы бы не увидели такого прогресса и таких цен, так как Мас писал ПО сам под себя, а не продавал его всем желающим. Технологический эффект у них был больший, но код их закрыт, и его нельзя изменять под свои нужды. В терминологии FSF такое программное обеспечение называется несвободным, и корни этой не свободы не лежат в умах инженеров, разработчиков, пользователей, или владельцев, они находиться в общественных отношениях, связанных объективными экономическими законами. С другой стороны, уже долгое время существует огромное сообщество программистов мировых межнациональных масштабов, которое уже долгое время пытается освободить искусственный интеллект, и уже существует огромный фонд свободного ПО, которое называют открытым. И эта тенденция является экономически вполне обоснованной — ведь всем известно, что при капитализме должна господствовать свободная конкуренция. Таким образом, налицо противоречие между правом собственности и свободой конкуренцией.
Попытки решить это противоречие с помощью хитрой системы лицензирования наталкиваются на противоречия уже логического характера. К примеру, одним из условий свободного использования и передачи технологий в виде программ является запрет на запрет использования в любых формах, иначе это получится большое ограничение, и такой софт не свободен и не конкурентоспособный. Но тогда возникает парадокс, так как становится возможным использование комбинации открытого и закрытого программного обеспечения, и не важно, как и кем оно произведено и для каких целей. Когда программное обеспечение попадает в эти общественные отношения, оно включается в них и становится товаром со всеми перечисленными последствиями и отныне может выживать и развиваться только по законом рынка. Никакие морально-этические нормы, религиозные убеждения, и, тем более, личная воля индивида не способны противостоять этой логике товарности как величайшему из искусственных интеллектов, созданных человеком, носителем «программы» которого являются общественные отношения, способ взаимодействия людей между собой в процессе общественного производства. Можно выпустить другие юридические законы и своды правил, которые будут пытаться зарегулировать эти постоянно обостряющиеся противоречия, но ничего из этого не получится, потому что сама логика развития цифровой техники и программного обеспечения, как и логика реальных капиталистических отношений, не является формальной, и она будет постоянно взламывать рамки, поставленные законами и правилами до тех пор, пока все программное обеспечение, как и сами общественные отношения не станут по-настоящему свободными.